Неточные совпадения
Много таких дам в
бриллиантах появилось в Кружке после японской войны. Их звали «интендантскими дамами». Они швырялись
тысячами рублей, особенно «туровала» одна блондинка, которую все называли «графиней». Она была залита
бриллиантами. Как-то скоро она сошла на нет — сперва слиняли
бриллианты, а там и сама исчезла. Ее потом встречали на тротуаре около Сандуновских бань…
Крестьянка не хотела у меня взять непорочных, благоумышленных ста рублей, которые в соразмерности состояний долженствуют быть для полковницы, советницы, майорши, генеральши пять, десять, пятнадцать
тысяч или более; если же госпоже полковнице, майорше, советнице или генеральше (в соразмерности моего посула едровской ямщичихе), у которой дочка лицом недурна или только что непорочна, и того уже довольно, знатной боярин седмидесятой, или, чего боже сохрани, седмьдесят второй пробы, посулит пять, десять, пятнадцать
тысяч, или глухо знатное приданое, или сыщет чиновного жениха, или выпросит в почетные девицы, то я вас вопрошаю, городские матушки, не ёкнет ли у вас сердечко? не захочется ли видеть дочку в позлащенной карете, в
бриллиантах, едущую четвернею, если она ходит пешком, или едущую цугом вместо двух заморенных кляч, которые ее таскают?
Сначала начали, разумеется, о делах. Полина просто рассердилась, когда я передал ей всего только семьсот гульденов. Она была уверена, что я ей привезу из Парижа, под залог ее
бриллиантов, по крайней мере две
тысячи гульденов или даже более.
— Дети, кто из вас желает богатую купчиху? — спрашивает она, снимая с ветки краснощекую купчиху, от головы до пяток усыпанную жемчугом и
бриллиантами… — Два дома на Плющихе, три железные лавки, одна портерная и двести
тысяч деньгами! Кто хочет?
— Сегодня говорила, мне
бриллианты да камни самоцветные отказывает… Говорит на сто
тысяч.
— Мне эти
бриллианты очень понравились, это старинные камни… — продолжала она, не обратив внимания на его заявление. — Они были поручены Маркесини на комиссию, и ты сам убедишься, увидев их, что это прекрасная, выгодная покупка. Такой парюр за шестнадцать
тысяч франков — просто даром!.. Даже m-r Битини и тот советовал мне скорее купить их, чтобы кто-нибудь не перебил их у меня!..
Залы Дворянского собрания оживились, заискрились огнями
тысячи восковых свечей, бросавших свои желтоватые лучи на свежие лица и свежие туалеты и переливаясь огнями радуги в многоцветных
бриллиантах московских дам. Все закружилось в вихре танцев, под звуки бального оркестра. Ярмарка невест, после почти годичного перерыва, снова открылась.
— Если вы жалеете каких-нибудь шестнадцати
тысяч для меня, то берите эти
бриллианты и отдавайте, кому хотите…
Не забыт был милостями и Герман Лесток — участник переворота. В первые дни своего царствования императрица наградила его по-царски. Помимо большого жалованья, он получал за каждый раз, когда пускал кровь Елизавете Петровне, по две
тысячи рублей. Императрица пожаловала ему свой портрет, осыпанный
бриллиантами.
Она дарила всегда неожиданно: то пошлет плохую табакерку с червонцами, то горшок простых цветов с драгоценным камнем на стебле, то простой рукомойник с водою, из которого выпади драгоценный перстень; то подложит под кровать имениннице две
тысячи серебрянных рублей, или подарит невесте перстень со своим изображением в мужском наряде, сказав: «А вот и тебе жених, которому, я уверена, ты никогда не изменишь и останешься ему верна», или пошлет капельмейстеру Паизиэло, после представления его оперы «Дидона», табакерку, осыпанную
бриллиантами, с надписью, что карфагенская царица при кончине ему ее завещала!
Александру Васильевичу был пожалован фельдмаршальский жезл, осыпанный
бриллиантами, и семь
тысяч крестьян около завоеванного им Кобрина.
Корнилий Потапович, по праву посаженного отца, подарил невесте великолепный изумрудный парюр, осыпанный крупными
бриллиантами, стоимостью в несколько
тысяч.
Начальник Москвы, Михаил Михайлович Измайлов, подарил ему массивную серебряную стопу, наполненную червонцами, губернатор, князь Петр Петрович Долгорукий — табакерку с
бриллиантами, полициймейстер, генерал-майор Павел Михайлович Козлов — часы с осыпью; московское купечество поднесло ему на серебряном блюде
тысячу червонцев, а все дворянство — десять
тысяч ассигнациями; английский клуб поднес ему от себя пять
тысяч рублей.